АВСТРИЯ
ВОЗДУХ ТИРОЛЯ.
Театр начинается с вешалки –
12 каналов радио. Звучат вальсы Штрауса, фрагменты из «Волшебной
флейты» Моцарта, жужжание «техно», рок и почему-то лаосская музыка – на все вкусы. Сидишь в
наушниках – и млеешь от умиления. Нас
обслуживает рыжая конопатая ариечка
«с-пид Рязани», наверное. Поясняет, что
лица пассажиров фотографировать без разрешения нельзя – нарушение прав.
И я вспомнил хамский нахрап «энтэвэшников», их наглые
усмешки при сопротивлении людей, не желавших сниматься.
Специально для «сумасшедшего профессора», - как называли условно одного странного
пассажира, для его соломенной шляпы,
нескладного зонтика и кучи пакетов выделили отдельный ряд, где он мог спокойно
вскрикиать и всхлипывать, не мешая другим. Худощавая седовласая женщина с
черными широкими бровями ( за что именовална была
«Фридрих Велкий») строго огляделась, и лицо несколько потеплело.. Было видно,что искушена в полетах.
Смутно и хаотично всплывают в моей памяти почему-то только три мысли
об Австрии…
«Aвстриячкой» называли бедную Антуанетту враги рода
человеческого, чьи козни послужили
началом маршрута мерзкого змея, именуемого переходом, именуемого новым мировым порядком…
200 лет назад лихой и величественный переход Суворова через Альпы, великий подвиг
русского духа, по сути потерял военный смысл после предательства автрийцев… Наконец, погибший еще в первую мировую прадед Аким лежит где-то среди
аккуратнейших полей «альпийской республики»…
Нам предстоит туристический «аншлюс Тироля» - одной из девти
федеральных земель страны. Самой, по слухам, колоритной и «неевропейской»,
потому что славянские корни ощущаются в Тироле даже сильнее, чем в целом по Австрии.
Снижение началось с Братиславы. Вена – это сместь Риги и
Симферополя, Вильнюса и Питера. Вену я видел только в рисунках юного Гитлера.
«Детская» железная дорогга Вена-Инсбрук. Они напали на нас из зависти.
Лучшие из них всегда нападали на нас понимая наше
глубинное преимущество и всегда, получив по зубам, понимали, что они – худшие
среди нас.
Как я счастлив, что наши женщины некогда вышли замуж за нас!
Мысль моя: что привело к войне?
КЛАДБИЩЕ В ИНСБРУКЕ
Казаченко Надежда (!913 – 1943), Возый
Круглые кладбища со средних веков – расшрялись концентрически. Сейчас налог на могилу – 150 долларов в год.
1796 – 80 тирольцев;
1914 – 1918 – 2 964;
1939 – 1945 – 536, а ещё 105 русских казачков, воевавших на стороне рейха, и 20 итальянцев.
Мотивы надгробийц – рожок, дубовые листья,
гербы Тироля и
В 1808 году тирольцы круто восстали против Наполеона. С 1511 года, ещё при Максимилиане, Тироль решил не воевать, но выбирать офицеров. Так было до конца 19-го века. В этом смысле тирольцы по статусу напоминали казаков ( да не ими ли и были, судя по Фоменко, а ещё больше по генотипу?).
Национальный герой и Наполеона.
Но был схвачен и расстрелян в Южной Баварии. Памятник
У охотничьего домика кайзеров продаются изображения Кайземандла. Перевод имени этого горного лесовичка состоит из двух компонентов? «мужчинка и «нечто-сырно-молочное». В общем, понятно.
Инсбрук как на ладони. С XIII- го века и непрерывно действует закон о наследственности. Почти сто лет иностранцам нельзя продавать землю. Квартиры, как у Чуковского, - «От двух до пяти» тысяч долларов за квадратный метр.
Графы го объяснялся тем, чято
перевал Преннер между Инсбруком и Мерано – самый низкий перевал зеополитики,
и с точки зрения международной торговли. Это – мост из
Италии, Франции, Испании в Германию и на восток.
Если у нас «казацкое» возникает от степей,
то в Тироле, вероятно, от долин и гор. Когда одного тирольца
спросили, бывал ли он в Восточной Европе, он ответил: «Да, в Вене».
МУЗЕЙ
Неподалеку от олимпийского трамплина и чашли,
где дважды горел огонь зимних игр – охотничий домик
кайзера и памятник национальному герою Тироля
Зал первой мировой
которая переживается с глубиной и в масштабах, не меньших, чем вторая, насыщен
до предела.
У нас, подлумалось,
это была полузабытая война, которую по идеологическим причинам стирали из
памяти вплоть до уничтожения захороненных русских солдат. Полевой складень-алтарь.
Портреты полковдцев, по генотипу столь же «тирольские», как и красочные
исторические полотна, изображающие ополченцев разных времен, - горбоносые суровые люди, в
большинстве своём глубоглазые. Запомнился очень реалистичено написанный
строй солдат, один из которых как бюы
оглядывается на зрителя ( приём, и. Использованный
в известной картине Константина
Васильева). Думаю, это совпадение не случайно. В
тирольцах много от казаков: почтительное отношние к крестьянскому труду
и готовность к воййне
с глубоким осознанием её величественного смысла.. Впрочем, славянские корни в австрии.
Напоминают наши военные полотна
и картины из времен первой мировой. Склизлые, размокшие дороги, трупы солдат в
воронке после взрыва, и окопы, окопы, окопы. То, на что обращали внмание местные художники,
говорит о схожем подходе к действительности. Этот взгляд близок нашшему, и разнятся лишь детали.
И, конечно, масштабы, хотя «игрушечной» историю Тироля не назовешь.
На редкость богата экспозиция оружия времен
первой мировой. Знающие люди говорят, что в то время существовали образцы,
объяснить появление которых с точки зрения технологической очень трудно. Вплоть
до орудий со стволами с диаметром у конца меньшим, чем у начала. Во всяком
случае, минометы с 16-килограммовыми
минами выглядят вполне современно…Но в неменьшем почете и орудия крестьянского труда
созданные в Тироле. Надо сказать, что местного производства был и ледоруб,
которым Рамон Маркадер некогда «решил проблему» товарища Троцкого.
ИНСБРУК
Если Вена производит
впечатление смеси Риги и Симферополя, то в Инсбруке не видишь никаких «цитат».
Город стоит на реке Инн, и название его
означает просто «мост через Инн». От моста и разрастался город,
древность которого доказывать не надо. Графы Турматаксис получили лицензию на перевозки еще
в веке,
при Максимилиане I.
Мутно-серые холодные воды
Инна видели и рыцарскую конницу, и вооруженных кольями
Квартира съедает до
тысячи долларов. Собравшись помыться, ещё подумаешь, мыть ли сегдня голову - плата за воду
достаточо высока. Учет и контроль такой, что может создавать дискомфорт для славянской раздольной души, в которой далеко не все «онемечилось».
Пенсионный возраст для мужчин – 65 лет. Налоги велики, ибо
две трети населения – пенсионеры.
В центре Инсбрука стоит
арка, повод к возведению которой заставляет задуматься о превратностях судьбы.
В 1765 году здесь в первый и последний раз побывала
знаменита королева Мария Терезия. На грандиозной свадьбе своего сына, в честь
которой и задумана была арка. Потому одна сторона её
покрыта барельефами с амурчиками и
прочей радостной атрибутикой. Но другая – это символы
скорби. Дело в том, что во время многодневного празднования и неотделимых от
него возлияний скончался, чего-то не того выпив и
съев, супруг Марии Терезии Франс фон Лотрингов. Вот и пучилось то, что
получилось. Неутешная вдова и свекровь основала
монастырь и с тех пор по сей день 12 монашек молятся за
упокой невоздержанного мужа Марии Терезии.
Прогуливаясь по Инсбруку испытываешь нечто вроде зависти (как и
повсеместно в Тироле). На протяжении
веков все было «пушинка к пушинке». Накапливалось. Если бы не
варварские бомбардировки англо-американцев во вторую
мировую, никакие «швы» между эпохами вообще не были видны. Вот висит работающий
почтовый ящик, еще имперский с двуглавыми орлами. Вот мы сидим во дворике, где сиживали еще триста-четыреста лет назад
солидные люди Тироля. Наши соседи
ухоженные домохозяйки, как правило, супруги адвокатов.
Потребность в адвокатах велика. В частности, потому, что развод – дело
финансово тяжелое. Тысячи долларов содержания бывшей жене (если она не работает). Порой
муж остается с одной зубной щеткой в кармане последних штанов. 60 процентов
австрийцев имеют любовниц. A еще
деловая активность адвокатов связана и с угловщиной.
Кошмарные истории происходят и здесь, в основном на бытовой почве.
Из 130 домов Старого города 80 построены еще в XV-ом веке, когда только открыли серебряные рудники, на которых работали до 30 тысяч человек. В галереях можно было укрываться от средневековых помоев, а сейчас – от дождя. Приятно и то, что разумное накапливается несмотря на источник этого разумного. Вот, например, автобаны, построенные при Гитлере с неимоверным по размаху и технологическому полету мысли вдохновением. Или, что менее известно, введенный Тилером налог на церковь. Он составляет 180 долларов в год. Если вы его не платите, вас не станут ни крестить, ни женить, ни служить вам панихиду.
Мадонна кисти Кранаха украшает многие дома. Это – символ благополучия. И вообще живопись на стенах домов говорит о врожденнолм чувстве прекрасного и соразмерности. Чувстве стиля. Тиролец – мы многократно в этом убеждались – всегда найдет нужную деталь и разместит ее в нужном месте, организуя пространство или ландшафт почище иного профессионального дизайнера.
Особый разговор – антикварные магазины. Там этих деталей из разных веков – пруд пруди. Новоделы тоже смотрятся внушительно. Ваш покорный слуга обливался потом восторга при виде древних сабель, палашей даже алебард по цене от 150 до 400 долларов. Но особой экзотикой повеяло на него при виде здоровенной железной кружки с навесным замком. Этой кружке как минимум лет триста. Это- касса обоза, то есть в ней хранились деньги своеобразной кассы взаимопомощи во время караванных будней крестьян, собиравшихся на ярмарку. Костюмы из оленины напоминают о тех временах, цены на них, как и на все национальное, - о временах нынешнх.
В школах – пятибалльная система с точностью до наоборот: «кол» - самая высшая оценка.
Из лесу можно за раз принести не более двух кг лисичек.
Тирольцы любят котов и такс. Последних, вероятно, за похожий характр: уж преданность так преданность, а если нелюбовь – то никакая дрессировка не поможет. «Если бы у нас было что-то подобное, - говорили нам тирольцы о России. – Мы бы давно взялись за оружие».
Площадь, на которой проходили рыцарские турниры и конкурсы мавританского танца, победителям в которых вручалось золотое яблоко. Здесь боголюбивые тирольцы устроили единственную за свою историю публичную казнь. 25 февраля 1536 года за то, что попытался вводить протестанство, был лишен жизни некто Якоб Хуттер. И – ни войн религиозных. Ни перестроек взрывоопасных!
Дворец с эркером, построенным в 1500 году, крыша его украшена золотыми пласинами числом 2700. Это в часть бракосочетания Максимилиана с Марией Бургундской. Родив двоих детей, она, любимая супруга, упала с лошади на охоте и вскоре скончалась
Знаменитые шапки введены тем же Максимилианом в XV веке, как и законы об охоте. Кайзер имел здоровое мужское начало. Обладал самым большим арсеналом в Австрии, пушки называл собственными именами.
Второй его женой стала Бьянка Мария Сфорца из Милана. Но на свадьбе жених не присутствовал. Был его представитель, который в знак согласия на брак ступил «от имени жениха» босой ногой на супружеское ложе.
Фридрихштрассе, 31. Здесь, в доме, построенном в 1465 году, 14 декабря 1769 года герр Леопольд Моцарт остановился со своим 13-летним сыном по пути в Италию.
А вот дом с мраморной доской. На ней – имена постояльцев с указанием года: 1494 – кайзер Максимилиан, 1773 – Моцарт, 1832 – Меттерних и Гейне, 1952 – Альберт Камю, и так до 1987 года, под которым значится принцесса Таиланда. Всего около четырехсаот имен. Вот как надо хранить традиции!..
СОБОР СВ. ЯКОБА
В нем можно провести целый день. Св. Якоб считается покровителем путешествующих, а в горной стране неподалеку от перевала Преннер, через который лежал путь, в частности, ко всем католическим святыням и соответственно число пилигримов было громадным, это обстоятельство крайне символично. Выстроенный в 1717-1724 годах, при Максимилиане III, последнем представителе «тирольской линии» австрийских кайзеров, он был разрушен во время последней войны защитниками «общечеловеческих ценностей». Остался только алтарь и могила Максимилиана III.
Это единственный в стране собор со световым барабаном, - в этом видна православная традиция. В отличие от подавляющего большинства австрийский храмов, этот отделан не нарисованным, а настоящим итальянским мрамором. Иллюзорны потолок, расписанный как сводчатый, и некоторые окна. Слева над алтарем парит бронзовый орел, но тень его крыла – нарисована. Эти изыски связаны с тогдашней модой в стиле «momento mori». В центре алтаря – великолепная Мадонная кисти Лукаса Краннаха. Работа была подарена Леопольду V епископом Дрезденским.
Могила Максимилиана величественна и щедро украшена бронзовыми статуями. Св. Георгий (Победоносец). Оставаив в стороне издыхающего дракона, по-товарищески положил руку на плечо стоящего на коленях кайзера.
Орган. Отдельный вход для молящих (нижний храм). Ноты песнопений разложены вдоль длиных лавок. Бюст св. Петруса Конниуса – покровителя Инсбрука, как бы по-отечески наставляет прихожан. И от этого на душе спокойней даже у нас, почти чудом возникших здесь из пучин нашей несчастной родины.
Колокольня-тюрьма насчитывает 167 ступеней, но не пройти их невозможно. Со смотровой площадки, чуть ли не увитой красно-бело-красным флагами Австрии, виден весь Инсбрук.
А рядом – придворная церковь XVI века. Самое святое место для тирольцев. Здесь похоронен максимилиан I и национальный герой Тироля Андреас Хофер. Гробница кайзера – в самом центре церкви. Саркофаг покрыт 32 мраморными барельефами тончайшей резьбы. Естественно, на них отражены важнейшие события жизни покойного. Коронация. Переговоры. Битвы ( с зальцбургцами). Видны детали доспехов, рисунки на знаменах, узоры на щитах, дымы пушек и даже летящее в дыму ядро. Увенчанный фигурой Максимилиана саркофаг окружен впечатляющими бронзовыми фигурами правителей Тироля. Каждая весит больше двух тонн. Можно представить, каков здесь фундамент. Фигуры отливались 25 лет, начиная с 1511 года. Три из них – по рисункам Альбрехта Дюрера. Соблюдено потртретное сходство ( за исключением герцога Бургундского – не нашли портрета, и потому «захлопнули» шлем). Более того, при литье до мельчайших деталей соблюдалась мода каждой эпохи. В правой руке каждой фигуры (это видно по жестам) раньше были вставлены факелы. Можно предсавить, сколь мистическое и возвышенное зрелище представлял храм во время ночных богослужений, освещенный факелами из рук всех правителей Тироля, чьи двухметровые фигуры олицетворяют пребывание здесь нерушимой и непрерывной традиции.
В пристройке на втором этаже – еще одно чудо: так называмая «Серебряная капелла» с алтарем, сделаным из чистого серебра на фоне слоновой кости. Здесь с XVI века покоится правитель Тироля Фердинанд II и его первая жена Филомена Вельсер. Над гробницей Фердинанда – его же «коленопреклоненные» перед алтарем доспехи. Чуть дальше от алтаря – изображение умершей. Милое славянское лицо молодой женщины, автора многочисленных травников. Чета славилась радушием, остроумием и жизнелюбием. Она пела и прекрасно танцевала мавританские танцы, самые модные в те времена; он коллекционировал оружие и создал Кунсткамеру – музей диковинных вещей. Все это отражено на боковых барельефах.
Обстоятельность тирольцев сказывается в дотошном стремлении «не забыть и сберечь». Вот в «Серебряной капелле», несмотря на ее изначальную «элитность» и сокровенность, висят портреты архтектора, ее создавшего, и его жены.
…А Андреас Хофер лежит хоть и в храме, но поодаль от саркофага Максимилиана, неподалеку от входа. Он с достоинством держит знамя, но почтительно при этом смотрит в сторону саркофага. Все чин по чину. Естетсвенная и здоровая иерархия соблюдена. Каждому воздано должное.
МУЗЕЙ НАРОДНОГО БЫТА
Между рамами окна – скатанные газеты времен войны. Так сохраняли тепло. Резная мебель крестьянских изб бутыли, лари. Печка-саркофаг. Полукруглые крыши. Сковородка на шарнире. Короткие кровати, и не от того, что в них спали гномы, - просто спать считалось полезным полулежа. Замки и ключи, удивительно напоминающие ярославские. Изразцовая печь в форме кресла-собора облита. Медные била, молотки, лемеха, прялки XVII века – тоже «наши». Вышивки… Совсем недавно в историческом смысле мы жили вровеноь и практически тем же. Но там – накапливалось, а у нас – истреблялось. Там кростьянский корень ощутим и уважаем везде, здесь крестьянин уже лет сто является врагом государства, стращащегося его автономности.
Мелочи быта! Они бережно сохранены. Как выглядели спички при ваших бабушках, очки, упаковки соли и других продуктов, какое было мыло, игральные карты и множество других вещей, хранящих память о «внеполитически-человеческом». Тако й подход к прошлому способствует накоплению какого-то творческого спокойствия, которое мы привыкли называть уверенностью в завтрашнем дне. Как остро это ощущаешь, когда землю твоей родины превращают в нервную почву!
Вывески ремесленников… Манекен: мужик несет ткани, тяжеленный, видимо, тюк, да еще подставка «рюкзаковая». Игры типа рулетки, сани, барабаны, потешные деревянные маски. А кто-то еще до телевизора, возможно, еще при лучине, долгими зимними вечерами вырезал из дерева… похоронную процессию во всех деталях.
Путь к выходу из музея обозначен на полу изображениями куриных следов. Ничтожная мелочь – а на душе еще немного теплее.
По выходе из музея нас встречает на лихом коне Леопольд V. Конь его, как и конь Александра II в Санкт-Петербурге, стоит на двух точках опоры. У нас этот чисто инженерный факт сохранил памятник от уничтожения. Леопольда сохранила история Тироля и четыре грации, окружившие памятник. Они настолько привлекательны, несмотря на некоторую зеленцу, извинительную для бронзовых статуй, что суровый Андреас некогда хотел перелить их в ядра: и пользы больше, и соблазна меньше. Но шутки шутками, а тирольцы не производят впечатления малого народа. Скорее это еще живые осколки народа большого. А вот какого? Почитаем Фоменко…
БАР «ПАПА ДЖОУС»
- Что будете пить?
На такой вопрос, находясь в уютном ресторане Инсбрука, следует естественный ответ: «Пиво».
- Сколько?
Шутя показываю уровень над столом, неподалеку от краяя. Но меня «неправильно поняли», и дали пивка выше стола… от пола. Сверху воронка, ниже – стеклянная труба, завершающаяся стекляянным же шаром. Все это – на внушительных размера деревянной подставке с ручкой. Подобную растерянность испытывал много лет назад на уроке при виде замысловатой реторты. Но «у советских – собственная кордость», - пришлось приступить, тем более что рядом, на особой подставке, стоял железный штатив, на конце которого висела цепь с железным «ежом», «заклепленным» душистым мясом. Австрийский «мальчишник» с интересом оглядывается из-за соседнего стола. Из пятерых сидельцев только у одного имелась подобная трехлитровая «мензурка». Я, конечно, помнил, что со времен Гамбринуса (Ян Бринус) рекорд составлял 60 литров, но помнил также, что доза та была чуть ли не смертельная. Опорожнив «бокал» (на последнем этапе пиво устремляется в вашу глотку со страшной скоростью), можно подумать о вечном. Но тут Ранету (фотографу), запоздало приходит в голову «заснять» столь экзотический процесс, и он заказывает... вторую порцию. «Мальчишник» с уважительным пониманием откровенно оглядывается, и это обязывет не ударить в грязь лицом. Выпиваю и вторую, рискуя здоровьем ради любви к искусству...
К первым туристам из России был такой же скепсис. Вероятно, пропаганда военного времени, во многом длящаяся по сей день, сказывалась. Но потом, как «разговорились» с нашими, наступило очевидное смягчение. У нас принято говорить только о проделках «новых русских» да так называемой «русской» мафии, в которой от русского духа нет ничегошеньки. Но в Тироле оценили нашу раскрепощенность, наш юмор, нашу щедрость в сочетании со здравомыслием. Тут, как и везде, но тут, быть может, в большей степени дурно относятся к подобострастию и хамству. «Западопоклонники» вызывают только презрение, как и хающие свою страну заезжие. Здесь, как и везде в приличных местах, ценится достоинство и вызывает интерес любая «особинка», присущая той или иной нации. Многие в разговорах давали понять, что скептически относятся к идее объединенности Европы, и просто враждебно – к американизированной унификации, проводимой нередко пости насильственно. Во всяком случае очевидно, что нас здесь уважают не меньше, а больше, скажем, американцев. Их боятся и во многом терпят. Но не всегда. Рассказывают, что одно время пользовались популярностью футболки с перечеркнутым изображением кенгуру и надписью: «Не Австралия». Они тиражировались специально для американцев, настолько безграмотных , что такая путаница стала просто оскорбительна для австрийцев, по-своему ответивших на самоуверенную до хамства дремучесть «богатеньких Буратино».
ПУБЛИЧНЫЙ ДОМ.
... Шутки шутками, а однажды вечером решились мы зайти в единственный в Инсбруке публичный дом. Он расположен неподалеку от вокзала, без всяких броских вывесок. Фотографии «содержимого» выглядели довольно убого на пустынной в этот час улице, в дождь, когда по Инсбруку уютно светились окна, за которыми отдыхали благовоспитанные и консервативные тирольцы. Подначивая друг друга и по-мальчишески бодрясь, мы в сопровождении наших тирольских друзей – Штефана и Елены, - проникли в «несвятая несвятых». Нас встретили двое респектабельных мужчин – в общем-то, сутенеров. За их спинами, на фоне табачного дыма, сновали ввер-вниз по лестнице полуголые мамзели. Пока Ранет отбирал фотографии, я проник вглубь борделя. За стойкой овального бара бестрепетно суетилась продавщица неопределенных лет. Слева на подиуме, спиной к нам, ломалась полуголая девица, дальше видны были пившие-евшие люди за столами. А на высоких стульчиках вокруг потягивала винцо «работница» заведения. Несколько нервное любопытство сменилось чуством жалости и некоторой брезгливости. Казалось, дам чем-то напугали – землятресение, приведение или грабители, и они в остатках ночного белья повыпрыгивали из постелей.
Я заказал бутылку пива, - она оказалась в пять раз дороже, чем «на воле». Видимо, запредельные цены бара и составляют основной доход заведения, подумал я. Когда же амбал во фраке что-то шепнул барменше и она заулыбалась мне как «официальному» гостю, возвращая стошиллинговую купюру, я без тени смущения ее взял обратно: нечего питать пристанище разврата!
- У молодого человека есть проблемы? – ангельским голоском спросила из полумрака полуголая дива.
- У молодого человека совершенно нет проблем! – сдерживая нервный смех, ответил я, но так, чтобы не было обидно. И осмотрелся. Лица «работниц» напоминали плакаты присоветских молодежных фестивалей или команду «русских» из НТВ, соревновавшихся в форте Баяр: мулатка, негритянка, «неопределенка». С удовлетворением подумалось что типичных тиролек – голубоглазых светловолосых красавиц – видимо, нет. Хотя изрядная ухоженность несколько скрашивала помоечное, с моральной точки зрения, зрелище. «У вас есть девушки из России или СНГ?» - поинтересовался я у одной из «работниц», и, получив отрицательный ответ, с неожиданной для себя гордостью допил свое пиво.
В общем, заведение на любителя, или уж у кого какие обстоятельства: неуверенность известно в чем, опостылевшее холостячество, жена-мымра или просто тоска. Наиболее запомнившаяся сценка из этого вечера случилась в конце нашего визита.
Ожидая Ранета на улице и любуясь уютными окнами добропорядочных тирольцев, я увидел, как из дома терпимости вышли трое распаренных мужичков лет по пятьдесят. В руке одного из них была початая бутыль виски. Он воровато оглянулся, и, убедившись, что я незнакомец, по-быстрому разлил виски в три предусмотрительно прихваченных стакана. Тут же блеснула его влажная от дождя лысина – ее обладатель вместе с друзьями торопливо опрокинул виски. Они так же по-быстрому закусили чем-то типа сушеного картофеля, в секунду попрощались и разбежались о машинам – видимо, поора было по семьям. Я даже ущипнул себя: не сон ли, в Тироле лия нахожусь, настолько «нашенские» были повадки у почтенных «герров».
ВАЛГАЛА
Если отъехать сорок километров от Инсбрука, можно увидеть серые отвесные горы, негустро поросшие деревьями. Здесь, у деревни Хаймин, царит деловая суета. Большая часть ее жителей занимается организацией и обслуживанием одного из великоленейшх видов летнего отдыха – рифтинга. Это слово означает спуск на резиновых лодках по горной реке. Но что в себя включает, нам предстояло испытать на себе.
Шестеро белобрысых парней с гиканьем и свистом забросили на специальный прицеп шестую лодку (попасть на место на трехметровой высоте – это надо уметь). Мы переоделись в гидрокостюмы, нацепили шлемы и спецобувь, сели в автобус и поехали в горы, вверх по течению Инна.
Сбросили лодки на землю, расселись по местам, как дрозды. Инструктор Марлон, словно сошедший с документальной ленты времен III Рейха, сиплым прокуренным голосом предупреждал об опасностях и учил, что и как надо делать в случае чего.
- Если вы окажетесь в воде, прежде всего спасайте весло, их у нас в обрез, - балагурил он походя. – Если кто-то из вас утонет, учтите, мне придется выставить ящик пива вашим родственникам. Так что не подводите!
И вот мы в лодке. Марлон занял место на корме, и серые воды Инна понесли нас в 40-километровое путешествие.
Справа и слева нас окружали тройные ряды гор. Картины менялись, как декорации в оперном театре, и красота казалась нереальной. Часть горбыла покрыта серыми подвижныи облаками. Временами дальняя гряда совершенно скрывалась из виду, но вдруг высоко в небе появлялась ее ступенчатая часть, и казалось, что это некая небесная лестница, ведушая в страну павших героев – Валгалу – древнегерманского эпоса.
Вот за поворотом реки показалась деревня. «Это родина Шварценеггера», - с серьезным видом пояснил Марлон.
Дьяков Игорь Викторович